Стихи 2001 г.
|
Никакие законы, запреты, табу На страшны для неполных шестнадцати лет. Не боюсь ничего, испытаю судьбу – Я прошу: научи меня жить на земле. Этим воздухом страшным дышать научи, Этих звезд ослепительный свет подари, Расскажи, отчего они так горячи, Расскажи, что сжигает меня изнутри. Мокрый локон поправь на холодном виске, А потом поцелуем меня отрави И оставь умирать на прибрежном песке, Потому что я жить не могу без любви. Очищу корзину моей виртуальной тоски. Две капли «Визина» - почти голубые белки. И можно в Инете опять просидеть до утра, Кого-нибудь встретить, невольно затянет игра. Представлюсь блондинкой неполных шестнадцати лет. Моя половинка ответит: «Высокий брюнет». А что тут такого? Невинный какой-нибудь вздор… Не верю ни слову, но долгий пойдет разговор. И чувство возникнет, что в век виртуальных затей Безликие ники душевней реальных людей. Где таблетки, капли, пузырьки? Кто тебя напоит сладким чаем? Медленно уходят старики. Мы при жизни их не замечаем, Огорчаем, изредка звоним, Забываем памятные даты. А они по-прежнему солдаты, Призраки войны приходят к ним. И теперь, когда они в гробу, Разве ты не знаешь, что им снится? Видят только страшную зарницу, Слышат только дальнюю стрельбу. На этом хмуром побережье Ничто не оживляет наш Впотьмах написанный, небрежный Урбанистический пейзаж. Идут бессонные вагоны, Ползут удавы-поезда Туда, где грузят тонны, тонны На иностранные суда, Где царь причалов, кран портальный, Стрелу корявую задрав, Бредет в тумане, как печальный И неизысканный жираф. И что мне этот вид на море, Где берег превратился в склад? А чайки кружатся в дозоре – За грузом тщательно следят. Неужели кто-то может так просто Жить, смирившись с проказой быта, Покрывающей створки души коростой Равнодушия, травящей мозг избитой Сказочкой о любви, справочкой о здоровье Душевном и прочем… Подают документы, Получают повестку, харкают кровью На бетонный пол, говорят комплименты, Назначают свидания, овладевают грубо, И живут в кислотной среде прекрасно, Словно рыба в воде, словно сельдь под шубой. Спят, как сыр костромской в вологодском масле, И встают с рассветом, идут за плугом До заката по следу души пропащей… А судьба-то, дура, не по заслугам Воздает. И ищущий не обрящет. Смысл или вымысел этого мира – Кто это выдумал, кто постарался, Выносил замысел, вымесил глину, Вылепил двух человекообразных, Богоподобных и Богу не равных, Неповоротливых и неудобных? Вот подымается занавес рваный, Только актеры играть не способны И неумелый их кукольник вертит. Значит, закончится пьеса иначе, Значит, еще до полуночи этих Глиняных куколок в ящик упрячут. Бесполезно искать, не найдется Никогда в этой ветке сирени Каруселей до самого солнца, Карамельных моих впечатлений. А когда-то о счастье мечталось, О пятилепестковом, о детском. Изменилась ли? Самую малость. Никуда мне от жизни не деться. За оберткой ее полосатой, Переменчивой, белой и черной – Только ветки сирени и запах Сладковатый, почти тошнотворный. Я хочу говорить о любви, только об этом. Но холодный дождь стремится пробить карниз, Отступает на миг, вновь налетает с ветром, По широким оконным рамам сбегает вниз. Никогда не узнать мне, зачем он пляшет по лужам, Чертит странные линии на запотевшем стекле. Водяные замки ничем не лучше воздушных, Воды Балтики ветра арктического не теплей. Никогда не узнать, что творится на самом деле За тревожными облаками, закрывшими небосклон. По центральному телевиденью фотомодели Улыбаются, обещая антициклон. Ошибутся метеорологи, не сбудутся их прогнозы. Что сказать о любви, живя на этой земле? Ничего определенного. Только дожди и грозы, Водяные замки на холодном стекле. Выйди летом на улицу - звуки и свет Ослепят, оглушат этим хлопаньем крыльев, Этой зеленью жаркой, шуршаньем газет, Бесконечным кружением солнечной пыли, Комариным нытьём и жужжанием ос Над лотком с абрикосами - прочь, недотрога!.. А зимой - только страшное пенье колёс На засыпанных снегом и солью дорогах. А зимой - только мертвенный свет фонарей Да надежда на то, что о нас ещё помнят За тяжёлыми створками чёрных дверей, В полумраке огромных натопленных комнат. Там идет разговор, там шумит кипяток, Там незваных гостей как друзей привечают, И возможно, от смерти спасает глоток Ароматного, крепкого, свежего чая. Всё равно ничего не успеть. Только можно других Пожалеть, но уже не себя. Не хватает тепла, И неярок огонь, и невидимый ветер затих, И тревожная тень за спиной, как собака, легла. Ты глядишь на костёр, ты не веришь в настойчивый мрак, Ты питаешь надежды… Но если наступит рассвет, То зачем эта ночь? Всё равно не уснуть, и никак Не придумать вопрос, и никак не осмыслить ответ. Никто не знает, где искать свое счастье. Проще всего действовать по общей схеме: Семья, быт, работа, машина, дача. Иногда это срабатывает, но чаще не получается. Никто в этом не признается. Недовольное выражение лица, Нехорошая обстановка в доме Или голод, безденежье, больные дети - То ли кара Божья, то ли тест на прочность. Выживет сильнейший. Но глупо думать, Что счастье - награда за благодеяния Или за упорство. Счастье мимолетно, Не имеет ценности, не имеет веса, Ни вкуса, ни запаха - просто вспышка света, Миг - и гаснет. Только блики перед глазами остаются. Закрываешь глаза - блики проступают. Открываешь глаза - и идешь сражаться То ли с судьбой, то ли со смертью, то ли с самим собою. Как наивно думалось только о хорошем, Как наивно верилось: все люди добры. А теперь не велено вспоминать о прошлом По таким неправильным правилам игры. А теперь по правилам выверены жесты, Роли по фамилиям распределены. Не пойдешь в охотники - выберут в жертвы По таким неправильным правилам войны. Каждый получает то, чего достоин. Каждый сам решает: игра или война. Если мир, по-твоему, неправильно устроен, В этом есть по правилам лишь твоя вина. Посмотри: неторопливо Великаны-корабли В сонном зеркале залива По фарватеру прошли. Разбудив случайный ветер, Раздувая паруса, Горизонта не заметив, Ускользнули в небеса. И теперь парят над нами Где-то в солнечной дали С парусами-облаками Великаны-корабли. ЧЕТЫРЕ СТИХОТВОРЕНИЯ Что ты сделал со своею жизнью? Из всех дорог кривых и напрасных Самую легкую ты выбрал. Мудрый поступил бы иначе: Из всех путей трудных и нужных Выбрал бы он самый достойный. Каждый волен поступать, как он хочет, Но нескоро мы с тобой узнаем, Кто о своей судьбе пожалеет. Ты поешь мне красивые песни, Открываешь страшные тайны, Властен ты над моею душою. Все ты знаешь о моей жизни, Все по глазам моим читаешь, Видишь ты насквозь мое сердце. Только одного ты не знаешь: Буду ли я любить тебя вечно? Потому что я сама этого не знаю… Когда ты так сладко меня целуешь, Я в твоих губах ищу его губы, Не твое шепчу, а его имя. Когда он меня нежно обнимает, Лишь твои глаза перед собой я вижу, Лишь к тебе всем сердцем стремлюсь я. Три дороги перед нами теперь открыты: Для тебя – одна, для него – другая, Третья же меня уведет от вас обоих. Будут помнить трава и камни, Будут помнить солнце и небо, Как мы были счастливы с тобою. Но истлеет трава, сотрутся камни, А солнце и небо неизменны, Потому им памяти не нужно. Будут жить после нас чужие дети, Будут любить друг друга и верить, Что любовь сильнее, чем время. Со мной дурного не случится. От всех несчастий и забот Судьба меня убережет, Заботливая мать-волчица. Я по пятам иду за нею. Скулить не должен царь зверей. Учусь – мне надо стать хитрей. Дерусь – мне надо стать сильнее. И вот учусь идти по следу, Дерусь за лакомый кусок. Мир непонятен и жесток, Но я предчувствую победу. Заботливая мать-волчица Напоит кровью с молоком. Я тоже вырасту волком. Со мной дурного не случится. Взъерошенная холка, Оскаленная пасть. Провал зрачков двустволки. Метнуться – и пропасть? А может, затаиться, Пригнуться, промолчать, Как в детстве мать-волчица Учила нас, волчат? Смириться, не пытаться Металл перебороть, И приучать к мытарствам Худую, злую плоть. И слушать, слушать, слушать, Как молотом в висках Стучит всё тише, глуше Звериная тоска. Мы держимся вместе. Мы вместе сильны. Мы непобедимые звери. О серые братья мои! Для войны Победа – синоним потери. Но мертвого волка заменит живой. Замена – несложное дело. И кто-нибудь нас поведет за собой, Когда промахнется Акела. Похожий на каждого, волк из толпы, Такой же, как все мы, по сути. О серые братья! Широкие лбы И узкие, плоские судьбы. |
К оглавлению раздела:
Что еще: И на всякий случай: |
© Елена Поддубная, 2002-2010
