Стихи 1994-2000 гг.
|
Сквозь возгласы и объятья, Ступая верней и чаще, Оттачивая походку, Меняя улыбки и платья, Пройти, как весна, манящей, Как осень, тихой и кроткой. Как осень, дивной и краткой, Покинуть без сожаленья, Бросая в лицо перчатку, Разрушив твои догадки, Посеяв твои сомненья, Нечестно играя в прятки. Сквозь тернии и печали, Оттачивая походку, Твоею прийти судьбою, Как было тогда, в начале, Как осень, тихой и кроткой, С тобою, опять с тобою. ТАК ДЕРЕВЬЯ БОЯТСЯ ЛЮДЕЙ Костер на глазах обрастал сединой, А он все молчал, неподвижный, суровый. И тысячи глаз наблюдали за мной. Долго. И - ни слова. Он ждал. И первый ход был за мной. Он, - тысячеглазый и тысячерукий - Когда по коре провела я рукой, Весь задрожал в испуге. Я тронула ветку кривую одну - Такая шершавая, черная кожа. Он вздрогнул и шумно, устало вздохнул, И этим напомнил мне лошадь. Сестра моя, колени преклоним, Не будь такой серьезной и печальной. Белее снега твой наряд венчальный, Но бледность щек белее рядом с ним. Сестра моя, зажги еще свечей. В церквях старинных свет всегда не резок. О восковые лики с древних фресок! Короче ночь, и пламя горячей. Ты видишь: лунный серп еще белес. Еще есть время, и не плачь напрасно. Сестра моя, ты, словно жизнь, прекрасна, Поверь, ничто твоих не стоит слез. Не будь такой серьезной и печальной. В церквях старинных тихо и темно. И лунный серп не увидать в окно. Белее снега саван погребальный, Но бледность щек... Сестра моя, сестра! На черно-белой шахматной доске Я быть хочу последней королевой, Чтоб ход любой держать в своей руке: Наискосок, направо и налево, И чтоб другого не было ферзя - Судьбы моей, завистницы, кокетки... Но почему, о мой король, нельзя Нам на одной располагаться клетке? Мои рождественские сны... Они прекрасны и печальны. Их сочинил старик-датчанин, Чудак, свалившийся с Луны. Стихи и сны - от общих тем, И здесь поэзии начало. Стихов счастливых очень мало, Стихов довольных нет совсем. Над гладью белого листа Перо растерянно кружится. Знакомы всех героев лица, Предельно фабула проста. Я точно чувствую родство С героями печальных сказок. Ах, сказочник, побольше красок, Пусть будет ярким Рождество! Побольше песен и огня! Перо стрекочет торопливо. Но хоть одну с концом счастливым Придумай сказку для меня. Я Вас на закате в окно увидала, Вы солнце шутя закрывали крылом. Стрела, окаймленная пламенем алым, Вы были в полете, а я за стеклом. И Вас провожали далеко, тревожно Воздетые к небу персты тополей. Смеркалось, и было понять невозможно Бескрылье дорог, безысходность аллей. А Вы исчезали над солнцем, и тени Струились из темных углов, как вода. И где Вы, прекрасный паломник осенний, Уже не узнает никто, никогда. Быть может, полет совершая священный, Вы вспомните мой очарованный дом. Он так и остался в немом восхищеньи, Покрытый, как саваном, снегом и льдом. Лицо поднимаю навстречу метели, Но как через тысячу миль Вам сказать? Как я Вам прощаю, что Вы улетели, Простите, что я не умею летать... Мы в эти дни почти не разлучались, Мы в эти дни не разнимали рук. И ближе к небу, дальше от печали Горел для нас зодиакальный круг. И было видно этими ночами, Как плавала луной в седой дали Египетская барка, и лучами Сходились судеб наших корабли. И, как большие золотые рыбы, Текли пластами временные глыбы, И серебрилась памяти вода. И, прошлое с грядущим перепутав, В волнах качались долгие минуты, Похожие на краткие года. ПРЕОБРАЖЕНИЕ Быть мне девой волоокой Из далеких жарких стран... Поволокой, поволокой Набегающий дурман. Иль русалкой бледноликой В воды темные упасть... Повиликой, повиликой Оплетающая страсть. Или теплой буйволихой Тронуть грубую ладонь... То ли эхом, то ли лихом Отступающий огонь. В темном небе-океане Бродят тихие киты - Облаками-плавниками От звезды и до звезды. От планеты до планеты, Унося пугливый свет - Огнеглазые кометы, Наутилусы ракет. А у края небосклона Глаз подводного дракона: Это с илистого дна Поднимается луна. Так мы встретились - город и я, Словно двое юных влюбленных. К лапам веток его зеленых Прикоснулась рука моя. Он от нежности оробел И укутался небесами. Он смотрел на меня глазами Белых чаек и голубей. Он дарил мне свои рябины И взамен не просил ничего. И биенье сердца его Не могли заглушить машины. Нам кажется, что небеса так близко, Но свойственно гордыне заблуждаться. Мы мыслим слишком мелко, слишком низко И от земли не можем оторваться. Любовь в сердца закрытые стучится. Ты видишь дверь за плесенью и пылью? Мы любим слишком сильно, слишком чисто И обретаем призрачные крылья. Не знают о счастье ни птицы, ни звери, Не ждут ничего, не нуждаются в вере, В борьбе бесконечной за кров и за пищу, Не зная греха, оправданий не ищут. Мы мстим им за это - мы их приручаем, Их души немые к любви приучаем, Внушаем им страхи, тоску и тревоги. Тогда мы над ними становимся боги. Я мечтаю в тереме высоком, Над шитьем затейливым склонясь, О тебе, любимый, ясный сокол, О тебе, любимый, светлый князь. Я под вечер косы расплетаю И, своей доверившись судьбе, Зажигаю свечи и гадаю О тебе, любимый, о тебе. Почему опять безмолвны свечи? В зеркалах грядущее темно. Я боюсь: напрасны наши встречи, Я боюсь: расстаться суждено… Трепещущих звезд многослойный узор Сложился в слова не случайно, И ищет на небе взволнованный взор Ключи к зашифрованным тайнам. Но будто бы тенью большого крыла Их темная туча накрыла, Чтоб я никогда объяснить не смогла, За что я тебя полюбила. В глубинах морских путеводная нить Познания прячется где-то, И если б их солнце могло осветить, На все б мы узнали ответы. Но солнечный луч преломляет вода Своей непокорной волною, Чтоб ты не узнал никогда, никогда, Как счастлив ты был бы со мною. Нам ветер песком засыпает глаза, Земля исчезает под нами, И дождь закрывает от нас небеса, И море грохочет штормами. То гром заставляет дрожать города, То мчится по улицам вьюга, Чтоб мы никогда, никогда, никогда Найти не сумели друг друга. СМЕРТЬ В ОФИСЕ Мы прячемся в бумаге, Белеем, как она, В сугробе-саркофаге Не достигая дна. Но обнажает страсти Бесснежная зима, И рвет сердца на части, И сводит нас с ума. Судьбе не важен почерк. Набором строк сухих По электронной почте Отправлены стихи. Отправлены мгновенно. О канцелярский нож! По венам мне, по венам Ты так же полоснешь... |
К оглавлению раздела:
Что еще: И на всякий случай: |
© Елена Поддубная, 2002-2010
