1940.
некто
(14.12.2004 17:23)
0  
пока ждал хозяйку гостиной, цельная сказка родилась, а может и быль, кто ж его знает?:
1.
Жил Иван-дурак, года без счёта,
В общем, так почти, как в сказке древней.
Хлеб жевал, копал, пилил он что-то.
Был Иван - дурак для всей деревни.
Ваня (знал бы кто!) - любил порядок.
Где бы ни был: в доме, на природе -
Скажет кто: дурак! А Ванька - рядом.
- Я слыхал - меня вы звали вроде.
И от дел таких терпел разор он.
Все гоняли Ваньку, как умели.
Мол, нельзя начать и разговору -
Он, де, тут уже - мели Емеля...
А имел Ванёк такую долю
От того, что в каждом разговоре
Поминали волей, иль неволей
Дурака. Такое, братцы, горе.
Почитали Ваньку за вражину,
Хоть и не был он ко злу причастен.
С дураком в деревне не дружили.
И не знал Ванюха в жизни счастья.
Не ходил никто к Ванюше в гости.
На тропе к нему полынь не сжата...
Как ему в избе своей жилось-то?
Ваня (знал бы кто!) - кропал стишата...
2.
Как-то раз услышал краем уха
Наш дурак, опять в просак попавши,
То, чего не видел даже духом
(но в стихах своих о том писавший!),
Что за дальним полем-огородом
Поселилась птица-оригами.
(Заходелось, де, вкусить природы.)
Дружбу водит - только с дураками.
Расправляет крылья пополудни.
Крылья, правда, (врут ли?) из бумаги.
Ходит вдоль реки и дышит грудью.
Крылья расписные - кольца, флаги.
И чего-то всё губами шепчет -
Будто поминальную молитву.
Час от часа - от часу не легче -
Резанула Ваньку новость бритвой.
Было б лучше, если, скажем, врут бы -
Загорелся Ванечка от мысли
Заиметь какую, хучь бы, дружбу!
Стало б хоть маненечко не кисло...
Вечерело, бабы шли с покоса.
Над рекой туман, как покрывало.
Ванька наш - босой, простоволосый -
Из деревни - шмыг. Как не бывало...
3.
Стали замечать с конца июля
Люди из знакомой деревеньки -
Некому под нос подставить дулю,
Или по башке дурацой тренькнуть.
Даже громко пробовали кликнуть:
Сам дурак! Да толку никакого.
Только эхо отвечает дико,
Поминая участь дуракову.
4.
А за огородами - причуды.
Деревенским дюже интересно -
Круглы сутки рябь в глазах от люда,
Ночи напролёт - стихи и песни.
Постоянно кто-то возле вяза
Правою рукою воздух рубит
И слова рифмованны, зараза,
Выдаёт, рыча и воя грубо.
Подползли однажды к самой даче.
Во дворе, конечно, шум и гомон.
А у вяза, ештыть, не иначе,
Ванька-дурачок им всем знакомый.
Ваньке всевеликое почтенье
Воздаёт красотка-оригами.
Чай и квас, закуски и печенья.
И никто не бьёт его ногами.
А дурак возводит очи к небу,
Достаёт перо и лист бумаги,
Пишет и читает на потребу
Всей толпе рифмованные саги.
Вид у дурака такой счастливый,
Будто на картинке из лабаза.
Вот он где. И рады, что нашли его.
А ведь говорили, что нет спасу.
5.
Ванька, от почтенья от такого,
Весь краснел, как помидор в теплице.
Ну и угораздило дурного
В оригами омутно влюбиться.
И не подавал сначала виду,
Да терпеть невмочь такое чувство.
В общем - с головой себя он выдал -
Стало пламенеть его искусство -
И куда девались только сказы
О природе, да о синем небе?
Потеряв покой, а с ним и разум,
Стал Ванёк дружком Амуру с Фебом.
А девица - крылья порасправит,
Поглядит на Ваньку взглядом томным,
Головой поводит - влево, вправо,
Да и позовёт его в свой домик.
Не было Ванюшеньке отказу,
Только знай стихи строчи и песни.
Стоит подмигнуть девице глазом -
Ванька - тут как тут - от страсти тесно.
6.
Доброю была девица с дачи.
Доброю всю ночь и спозаранку.
Добрая была, а это значит -
Добрая была не только с Ванькой.
Только наш Ванёк того не видел -
Он, народом вечно сильно битый,
Растворил всемерную обиду
В даче, что была плющом увита.
Как кутёнок, что не помнит мамки,
Полюбил (и нету с чувством сладу -
вышло за пределы и за рамки)
Ту, что по головке Ваньку гладит.
Не было с девицей перспективы.
Лето на исходе, скоро в город.
Ваньке невдомёк. Он весь счастливый.
Надо будет - выворотит горы.
7.
А в деревне созывали вече:
Как остановить им распри, ругань?
Порешили: как наступит вечер -
Ваньку с дачи - вон. На цепь и в угол.
Чем махать рукою возле вяза,
Чем спевать не знамо что до ночи,
Усмиряет драки пусть, зараза!
Он дурак ведь! Мало ль, что он хочет?
Запаслися крепкою верёвкой,
Выждали заветного закату,
И на дачу торной стёжкой-бровкой,
Пробралися тихо, словно тати.
А Ванюха спит себе под вязом.
И конечно в снах он видит птицу.
Невдомёк - ни ухом, и ни глазом,
Что беда сейчас должна случиться.
Ну а оригами, после чая,
Вся от доброты горя огнями,
Гостя в доме смачно привечает,
Что приехал к ней на дачу днями.
Подивились сельские людишки:
Вроде ж это Ванькина зазноба?
А мурчит с другим шумливо. Ишь ты!
Да, Иван, дурак ты, вишь, до гроба!
Повязали Ваньке руки-ноги,
Кляп ему воткнули в само дышло.
На глаза повязку - для надёги.
И в деревню. Тихо, еле слышно.
8.
Утром Ванька глаз приоткрывает,
Да не верит собственному глазу.
Весь в цепях. Привязан будто к свае
Старого забытого лабаза.
А вокруг него людишек - темень!
Чуть не пляшут - весело народу !
С криками: дурак! рукою в темя
Ваньку тычут все поочерёдно.
Ткнут, заржут утробно, да на выход.
Цельный месяц смеху не бывало ж!
От ишь, елки-палки, Ваньке лихо!
А народ с деревни валит валом!
Цельный день по темечку Ванюху
Тыкали до умопомраченья,
Надрывали в смехе тихом брюхо,
Да и восвояси со значеньем.
Понял Ванька - будет только хуже.
Затаился, ждёт прихода ночи.
Куклой для битья - деревне нужен.
Только - быть любимым Ванька хочет.
На макушке - шишки пирогами.
А вокруг его - лабаз постылый.
Помнит Ваня девку-оригами.
9.
...А она, похоже, и забыла,
Что Ванюшу месяц привечала.
Август ищет место на погосте.
На пороге осени начало.
Увлеклася птица новым гостем.
Живописный гложет гостя голод -
День и ночь рисует акварели.
И зовёт он оригами в город.
Та - согласна. Рада. Песни, трели
Напролёт весь день слышны от дачи.
Знать забыла оригами Ваньку,
Знать не знает, что он в незадаче.
Укатила в город спозаранку.
10.
Ванька на цепях. Стенает, плачет.
Уходя, последний из народу,
Прошептал Ванюшеньке на ухо:
Птица твоя пела ночью оду
Гостю городскому,
он же - ухал,
Охал любострастно, будто филин.
Ну а ты - дурак - под вязом спамши.
Экий ты, Ванюха, простофиля!
Ты её забудь. Нужён ты нам же!
Врёшь ты всё, ой, врёшь! Зачем? Не надо!
Пол залил слезливыми дождями.
Руки - к небу - рухнула стена-то,
Сбитая подгнившими гвоздями.
Выбежал Ванюха и по полю
Затрусил, как полоумный заяц!
Как? Почто? Кому поверить боле?
К птице! Оригами правду знает!
Ты куда! Не смей!,- проснулся сторож.
Сьехала с утра твоя подруга!
А Ванюха жмёт, как поезд скорый
и горит, как в топке чёрный уголь...
********************************
И бежит, бежит Иван за счастьем,
Разрывая путы и оковы.
Не было печали, вот напасть-то -
Сам дурак. И счастье дураково.
;-)
Ответ: С ума сойти ))) Сколько ж ты это писал?
Я тоже в ответ что-нибудь запощу.
Вот.
Пока бокал, качнувшись от толчка,
Секунды долю медлил отчего-то,
Испуганное зеркало зрачка
Сужалось в ужасе, вполоборота
И локоть отразив, и край стола.
Казалось, можно отменить движенье.
Но воскрешенье тонкого стекла
Возможно лишь в моем воображеньи.
Потом, жалея радужный бокал,
Осколки я печально собирала.
И на паркете выемку рука
Нащупала - прощальный дар бокала.
Беспечное звенящее стекло
На долгие, я полагаю, лета
Нахальною отметиной легло
На гладкую незыблемость паркета.
***
Пусть каждый шаг и вздох необратим,
Мы все - набор таких бокалов хрупких.
И падая, оставить норовим
Свои на теле вечности зарубки.
И может, то, о чем пришлось жалеть -
Неосторожность, ужас и смятенье -
Переживет на миллионы лет
Забытые спокойные мгновенья.
|
