Homepage

Стихи 2005 г.

Детское:
Маленький пловец
Я больше не могу смотреть программу «Вести»...
В открытое окно вливается прохлада...
Чужие звезды стынут в небесах...
Сокровище
Колыбельная


И прочее:
Белая зебра
Плывут над Лондоном туманы
Весна… Бесчинствуют гормоны
Я родилась в стране, которая при мне...
В раннем детстве, помню я...
Был светел лес, присыпан первым снегом...






МАЛЕНЬКИЙ ПЛОВЕЦ

Сто тридцать дней пройдет до нашей встречи,
Ведет отчет биенье двух сердец.
И с каждым днем ты все сильней и крепче,
Мой драгоценный маленький пловец.

Ты раньше плыл, как перышко лебяжье,
И щекотал меня легко-легко.
Теперь весьма настойчива и даже
Почти видна пульсация толчков.

В твоем жилище скоро станет тесно,
И кувыркаться трудно будет в нем.
А здесь светло, просторно, интересно.
Тебя с волненьем ждет уютный дом.

Мы так близки, и все-таки в разлуке.
Меня целует нежно твой отец
И к животу прикладывает руки.
Мы будем вместе, маленький пловец!











* * *
Я больше не могу смотреть программу «Вести» -
Ведущая грустна, встревожен репортер,
Охвачен целый мир кровавой жаждой мести,
И тема дня – сюжет про жертвы и террор.

Переключу канал – а там все те же лица
И мертвые тела. Потом рекламный блок.
Неумный юморист. Бездарная певица.
Дешевый боевик, тошнотный, как хот-дог.

Пожалуй, все равно – что диктор, что диктатор,
Что злобный душегуб, что клоун-губошлеп,
Что хищный олигарх, что жирный аллигатор –
Всех в порошок сотрет, сожрет культура поп.

То исчерна-кровав, то глянцево-продажен,
Пугает телемир заманчивой игрой.
Он слаб – и вездесущ, фальшив – и очень страшен.
И даже недалек от истины порой.

Нельзя остановить поток телезагруза,
Прервать телегипноз и вырвать корень зла.
Сижу, закрыв глаза, обняв себя за пузо.
Я мысленно в лучах спокойного тепла.

С единственной мольбой всех матерей на свете
В пустые небеса летит вселенский глас:
Пусть в этот мир войдут без страха наши дети
И пусть они живут немного лучше нас.











* * *

В открытое окно вливается прохлада -
К пылающим щекам застенчиво прильнуть.
Тихонечко сопит сомлевшая палата,
И только мне одной сегодня не уснуть.

Подхвачена мечтой, как сквозняком - пылинка,
За ровной пеленой больничных скучных дней
Я разглядеть хочу тебя, моя кровинка,
И каждый новый день мне кажется длинней.

Ах, знать бы, на кого похож ты, сероглазый,
И как же зазвучит твой сладкий голосок!
Но, следуя во всем врачебному приказу,
Тебя не тороплю. Пусть все случится в срок.

Я жду, но не спешу. И ты, со мной согласный,
То ножками взбрыкнешь, то двинешь локотком.
Приснись сегодня мне, младенец мой прекрасный...
...И я, закрыв глаза, лечу за сквозняком.












* * *

Чужие звезды стынут в небесах,
А у меня две звездочки в руках.
Пять лучиков у звездочек моих -
Пять пальчиков на рученьках твоих.





















СОКРОВИЩЕ

Так медсестра ребенка назвала,
Из рук моих приняв его с улыбкой.
А я слегка смутилась, ведь была
В ее определении ошибка.

Сокровище ревниво берегут,
От вора прячут за семью замками,
Но любят в нем лишь свой тяжелый труд,
Как будто золоту цена - мы сами.

Дитя не выбирают, как кольцо.
Дитя приходит в мир из ниоткуда,
Принадлежа не матери с отцом,
А жизни - состоявшемуся чуду.

Я с жизнью не торгуюсь. И дарю
Ребенка ей за то, что так прекрасна.
Я ей за то спасибо говорю,
Что этот дар она принять согласна.

И вдруг тепло легла в мою ладонь
Доверчивая детская ладошка...
Ты это, жизнь... смотри! его не тронь!
Ведь он - мое сокровище... немножко :)












Колыбельная

(давно написано, но уж больно кстати пришлось)

Издалека-далека
Приплывают облака,
Приплывают облака
И уносят прочь века,
И уносят в ночь века
Издалека-далека.
      Баю-бай, баю-бай,
      Издалека-далека.

Ты усни, малыш, усни.
В небе светятся огни,
В небе светятся огни,
Счет векам ведут они,
Облакам поют они.
Ты усни, малыш, усни.
      Баю-бай, баю-бай,
      Ты усни, малыш, усни.

Ты во сне увидишь дом,
Много сказок будет в нем.
Много сказок в том дому,
Выбирай себе одну.
Это будет жизнь твоя,
Словно сказка, светлая.
      Баю-бай, баю-бай,
      Словно сказка, светлая.











БЕЛАЯ ЗЕБРА

Белая зебра
Вы над саванной видали закаты?..
…Белая зебра жила там когда-то.
Белой среди полосатых товарок,
Трудно ей было. Судьба не подарок.
Кто не как все, тот окажется битым:
Больно кусали, лягали копытом.
Белая зебра терпела-терпела,
Вечно терпеть – это тоже не дело.
Ночью прозрачной, как тень стекла,
Зебра махнула хвостом и ушла.

Белая зебра
Долго она по саванне скиталась,
Очень устала и плохо питалась.
Нагло смеялись над ней антилопы,
Что-то ворчал носорог толстопопый,
Хмурился слон, хохотали гиены…
Зебра чихала на все эти сцены.
Утром колючки щипала несмело,
А вечерами на запад глядела.
Там, опускаясь в янтарный дым,
Стыли больших самолетов следы.

Белая зебра
Как-то во время закатной нирваны
Лев к ней подкрался, хозяин саванны.
Но, для прыжка расстоянье прикинув,
Вдруг разглядел белоснежную спину:
«Я предвкушал замечательный ужин,
Только неведомый зверь мне не нужен.
Может быть, ты – ядовитая зебра
И не пригодна для львиного зева?»
Очень смешон испуганный лев.
Зебра хихикнула, осмелев:

Белая зебра
«Видно, мой цвет никому не по вкусу.
Для табуна я была лишь обузой.
Здесь я одна, наблюдаю закаты…
В жизни, признайтесь, без них пустовато».
Лев призадумался: «Знаешь, а мне бы
Хоть одну ночь поглядеть бы на небо.
Все, понимаешь, работа-охота…
А над саванной плывут самолеты».
Рядышком сел на жесткой траве –
В небо глядят, голова к голове.

Белая зебра
Так что с тех пор они вместе смотрели,
Как самолеты на запад летели.
Лев, очарованный странной подружкой,
Тихо шептал в белоснежное ушко:
«Как же красиво… Я слышал от многих:
Там, на закатного солнца дороге
Жило в далекое дивное время
Белых мустангов бесстрашное племя.
Белая, словно созвездий огни,
Ты, дорогая, им точно сродни…»











* * *
Плывут над Лондоном туманы,
В Берлине – дождь, жара – в Мадриде.
Прогноз погоды иностранной
Всегда в эфире в лучшем виде.

Но не сыскать с какой-то стати
На теплокровных еврокартах
Страну бескрайних белых пятен -
Россию в середине марта.

Там в нищете, в снегу по горло
Живет медвежье племя русских.
Они поют частушки гордо
И водку глушат без закуски.

Там все мужчины бородаты
И заговорщики отчасти.
Сидят в тулупах и в кудлатых
Ушанках, шепчутся о власти.

Девицы в платьях старомодных,
Одна другой стройней и краше -
Ну хоть сейчас в подруги Бонда!
И каждую зовут Наташей.

Там тихий ужас на Лубянке,
И нет тепла, воды и света.
Икра там в трехлитровых банках,
А вобла - просто на газетах.

Там коммунальные квартиры -
В одной каморке спят по трое.
Неверных мочат там в сортирах
Чечни свободные герои.

И тень есенинского глюка,
Вся в серебре, немым укором
Дрожит развесистая клюква
Над покосившимся забором.











* * *
   Девушкам 13-19 лет

Весна… Бесчинствуют гормоны,
И стали девушки смелей.
В носу у каждой – мегатонны
Отборных розовых соплей.

На фоне авитаминоза
Острей любовный синусит,
И срыва нервного угроза
Над каждой девушкой висит.

На пыльной морде монитора,
Вздыхая знойным декольте,
Выводят пальчиком узоры –
Заветный вензель А и Д.

Им дома киснуть неохота –
В далекой Англии кумир.
Плакаты, вырезки и фото
Все зацелованы до дыр.

Хотят убить его подружку
(Грядет мартышкин смертный час!),
Прийти и взять его на мушку
Заплаканных влюбленных глаз.

Но кто он, житель сновидений?
Известный лондонский актер?
Наследный принц? Футбольный гений?
Штаны в парламенте протер?

Открыл в себе талант поэта?
Картину маслом написал?
«Какая разница? Ведь это
Наш сексуальный идеал!»

Живет бедняга и не знает,
Что он в тинейджерских мечтах
Сто тысяч жизней проживает
Во всех российских городах.











* * *
Прощай, наш красный флаг…
   С наивных детских лет
Играли в «красных» мы
   и «белых» больно били.
Мы родились в стране,
   которой больше нет,
но в Атлантиде той
   мы были,
      мы любили.
  Е. Евтушенко


Я родилась в стране, которая при мне
Еще была страной, но тихо умирала.
И жизнь была двойной – с приставкой «над» и «вне»,
Запутанной игрой с дурацким идеалом.

У взрослых зрел вопрос. Им нужен был ответ:
Что можно, а что нет? И что же будет дальше?
А мы учили впрок уроки смутных лет,
Как данное приняв условность гладкой фальши.

Нам было невдомек, что взрослым страшно жить,
Им чудились еще поэты под запретом.
Никто не запрещен! И можно всех купить,
И выгодно себя преподнести при этом.

И Ленин был еще в газетах Ильичом,
Еще за что-то там Америку клеймили, -
Нам было все равно, мы знали что почем,
В уме считали мы и доллары, и мили.

Цинизм и пофигизм привиты с детства нам –
Без них не сохранишь лицо на маскараде.
А что за «бабл-гам» я родину продам,
Так это не всерьез, а так, забавы ради.

Я помню, как горда когда-то я была,
Что в классе раньше всех вступила в пионеры.
Гордилась, что смела – что галстук я сняла,
И так же откажусь от каждой новой веры.

От смелости такой (а может, нищеты?)
И форменный наряд мне вскоре стал не нужен.
Но яркий макияж и дерзкие мечты!
Но Generation Next и Sexual Revolution!

Конечно, как и все, мы свой оставим след:
Ни шелковым чулком, ни закаленной сталью –
Из маленьких свобод, из крошечных побед
Мы цепкою лозой сквозь серость прорастали.

Теперь за что-то вновь Америку клеймят –
Ругают по ТВ, ругают в интернете.
Про Запад говорят: упадок и закат.
Я думаю, рассвет – сегодняшние дети.

Их путь – не босиком по зарослям ползком,
Роскошные шоссе их горизонт расширят.
Притворство им смешно, а страх им незнаком.
Мы родились в стране. Они – в огромном Мире.











* * *

В раннем детстве, помню я,
Как теченье, как волна,
В океане мирозданья
Я была растворена.

Было мне семнадцать лет –
Я взмывала ураганом
Над вселенной-океаном,
Затмевая солнца свет.

Но прошло десятилетье –
И скромнее стала я:
Стала маленькой песчинкой
В океане бытия.












* * *

Был светел лес, присыпан первым снегом,
Был снег светлей, чем ворох облаков,
Когда в глаза мне заглянуло небо,
Черты меняя на ветру легко.

Глядело небо пристально и строго
Из-под бровей косматых, кучевых –
Две просини, как два бездонных ока,
И яркий свет, струящийся из них.

Ослеплена, я будто бы в потемки
Попала, в душный каменный провал,
И даже звук моих шагов негромкий
Пещерным эхом гулко отдавал.

Я шла по той невидимой дороге,
Где правят беспокойство и испуг.
Я заблудилась в собственной тревоге,
Во тьме сомнений сделав полный круг.

И даже не заметила, как вышла
На солнечную просеку, где строй
Берез белее снега был, а выше
Дышало небо синей тишиной.









© Елена Поддубная, 2002-2010








Hosted by uCoz